Законы об иностранцах и о подстрекательстве к мятежу — четыре закона, принятые президентом Джоном Адамсом и подконтрольным федералистам Конгрессом в 1798 г., которые ограничивали иммиграцию и свободу слова в Соединенных Штатах. Принятые Федералистской партией в качестве необходимой меры для защиты национальной безопасности во время квазивойны (1798-1800), эти законы были полны противоречий и оспаривались как неконституционные.
Эти законы стали ответом на обострение напряженности в отношениях между Соединенными Штатами и революционной Францией после дела «Икс-Игрек-Зет». Федералистская партия, обеспокоенная притоком французских и ирландских эмигрантов, лояльность которых США ставилась под сомнение, приняла три Закона об иностранцах летом 1798 г. Первым был Закон о натурализации, увеличивавший срок, который иммигрант должен был провести в Соединенных Штатах, прежде чем он обретёт право на получение гражданства, с 5 до 14 лет. Затем появился Закон о друзьях-иностранцах, который позволял президенту депортировать любого негражданина, представляющего, по его мнению, угрозу национальной безопасности. Он был дополнен Законом об иностранных врагах, в соответствии с которым неграждане, происходившие родом из страны, находящейся в состоянии войны с Соединенными Штатами, могли быть задержаны или депортированы; Закон об иностранных врагах действителен и по сей день и применялся несколько раз, особенно во время мировых войн 20-го века. Наконец, Закон о подстрекательстве к мятежу ввел уголовную ответственность за публикацию материалов, которые считались «ложными, скандальными или злонамеренными» о президенте или правительстве США.
Законы об иностранцах и подстрекательстве к мятежу вызвали большой общественный резонанс, и члены Демократическо-республиканской партии (джефферсонианские демократы) заклеймили их неконституционными. Хотя в конечном итоге по Законам об иностранцах никто не был арестован или депортирован, несколько человек были арестованы, привлечены к суду и осуждены в соответствии с Законом о подстрекательстве к мятежу по обвинению в публикации материалов, критикующих контролируемое федералистами правительство. Вице-президент Томас Джефферсон, лидер оппозиции, осудил это как явное нарушение Первой поправки к Конституции США, которая гарантирует свободу слова и печати. Негативная реакция на Законы об иностранцах и подстрекательстве к мятежу помогла Джефферсону выиграть выборы президента 1800-го г. и навсегда запятнала репутацию федералистов, которые с тех пор ни разу не победили на президентских выборах и не достигли тех высот власти, которыми обладали в 1798 г.
Предыстория
К концу 1790-х гг. Соединенные Штаты переживали глубокий межпартийный раскол. Националистическая федералистская партия выступала за сильное национальное правительство, крупные банки и укрепление американской армии. В международных делах федералисты, как правило, поддерживали Великобританию, которую считали естественным союзником США, и осуждали радикализм Французской революции (1789-1799). Их соперники из Демократическо-республиканской партии джефферсонианцев, напротив, выступали за децентрализацию правительства и республиканизм и осуждали аристократические склонности федералистов. Они поддерживали Французскую республику и отвергали влияние Великобритании, которое, по их опасениям, привело бы к возрождению монархизма в Соединенных Штатах. Несмотря на Прощальное обращение президента Джорджа Вашингтона, в котором он предостерегал от создания партий, пропасть между двумя фракциями только увеличилась с тех пор, как Вашингтон покинул свой пост в марте 1797 г. К началу президентства Джона Адамса каждая партия рассматривала другую как угрозу существованию страны.
Президент Адамс был единственным федералистом, когда-либо занимавшим президентский пост. Но он был не таким радикальным, как федералисты гамильтоновского толка, и не так упорно противостоял отношениям с Францией, как некоторые другие члены его партии. Это было важно, поскольку на момент инаугурации Адамса в марте 1797 г. Соединенные Штаты и революционная Франция находились на грани военного конфликта. Французская Республика уже находилась в состоянии войны с Великобританией и истолковала подписание договора Джея — противоречивого коммерческого соглашения между США и Великобританией — как англо-американский союз. В отместку французские каперы в конце 1796 г. начали нападать на нейтральные американские суда, утверждая, что любое американское судно с британским грузом может быть захвачено в качестве законного приза. В течение года французские каперы захватили около 300 американских судов, жестоко обращаясь с их экипажами. Несмотря на то, что многие федералисты требовали войны, президент Адамс предпочитал переговоры. Осенью 1797 г. он направил в Париж трех послов — Джона Маршалла, Элбриджа Джерри и Чарльза Коутсуорта Пинкни — с целью утвердить нейтралитет Америки в продолжающихся французских революционных войнах и, как он надеялся, восстановить отношения между США и Францией.
Эта дипломатическая миссия провалилась. В ходе инцидента, известного как дело «Икс-Игрек-Зет», французские агенты отказались начинать переговоры, если Соединенные Штаты не согласятся заплатить крупную взятку, и прибегли к плохо замаскированным угрозам, когда американские послы воспротивились этому предложению. 5 марта 1798 г. президент Адамс сообщил Конгрессу, что переговоры провалились, и вскоре после этого потребовал укрепления американской армии и военно-морского флота. Стареющий бывший президент Вашингтон был отозван из отставки, которую он проводил в Маунт-Верноне, и назначен главнокомандующим американской армией, которую собрал лидер федералистов Александр Гамильтон. Американские и французские фрегаты сталкивались в открытом море, и хотя этот конфликт, получивший название квазивойны, так и не вышел за рамки ограниченных морских стычек, какое-то время казалось, что Франция и Соединенные Штаты находятся на грани большой войны.
В течение нескольких месяцев после публикации подробностей дела «Икс-Игрек-Зет» американская общественность твердо поддерживала федералистов: Адамс достиг пика популярности в середине 1798 г., что позволило ему и федералистам практически беспрепятственно начать программу наращивание военной мощи. Вопиющее неуважение к французским агентам оставило демократам-республиканцам мало шансов, и у них не было иного выхода, кроме как отойти в сторону и объявить, что страна приняла неверное решение, вступив в войну с Францией. Именно этот контекст — глубокое межпартийное соперничество и надвигающаяся угроза войны — и побудил Адамса и федералистов разработать Законы об иностранцах и подстрекательстве к мятежу, которые в конечном итоге привели к упадку самой федералистской партии.
Законы об иностранцах
Президент Адамс и его сторонники-федералисты рассматривали Законы об иностранцах и подстрекательстве к мятежу как военные меры, необходимые для обеспечения безопасности страны. К 1798 г. в Соединенных Штатах насчитывалось около 25 000 французских эмигрантов. Многие из них были аристократами, бежавшими от террора, другие — беженцами от восстаний рабов продолжающейся Гаитянской революции (1791-1804). Этот приток франкоязычного населения привел к популяризации французского языка и культуры. В Филадельфии росло число французских газет, книжных магазинов, школ и ресторанов. В то же время набирала силу волна ирландских иммигрантов, которые спасались от кровавой расправы, вызванной британскими репрессиями против ирландского восстания 1798 г. Ни французские, ни ирландские иммигранты не испытывали особой симпатии к британцам, что, в свою очередь, означало, что они также не слишком поддерживали федералистов и их пробританскую политику. Поскольку на горизонте назревала война, любой из этих иммигрантов потенциально мог оказать поддержку Франции в качестве тайного агента.
Президент Адамс решил отреагировать на эту угрозу — реальную или только воображаемую — сначала принятием Закона о натурализации от 18 июня 1798 г. Этот закон увеличил срок, в течение которого иностранец должен был проживать в США, прежде чем получить гражданство, с пяти до четырнадцати лет. Кроме того, все иностранцы, въезжающие в США, теперь должны были зарегистрироваться в окружном суде в течение 48 часов с момента прибытия в страну. За Законом о натурализации вскоре последовал Закон об иностранцах, более известный как Закон о друзьях-иностранцах, который был принят 25 июня 1798 г. Этот закон позволял президенту депортировать любого негражданина, которого он считал «опасным для мира и безопасности Соединенных Штатов» (цитируется по Вуду, 249). Любому иностранцу, отказавшемуся покинуть страну, грозило тюремное заключение на срок до трех лет и пожизненный запрет на получение гражданства. Против Закона о друзьях-иностранцах выступили многие демократы-республиканцы, а вице-президент Томас Джефферсон осудил его как «самую отвратительную вещь... достойную 8-го или 9-го века» (там же).
Закон о друзьях-иностранцах был дополнен Законом об иностранных врагах, принятым 6 июля 1798 г. Этот закон отличался от Закона о друзьях-иностранцах тем, что был направлен против неграждан, прибывших из стран, находящихся в состоянии открытой войны с Соединенными Штатами; согласно этому закону, президент мог задержать или депортировать любого негражданина мужского пола, прибывшего из враждебной страны. В отличие от других Законов об иностранцах и подстрекательстве к мятежу, Закон об иностранных врагах пользовался двухпартийной поддержкой и является единственным из четырех законов, остающимся в силе по сей день. К нему прибегали в периоды войн 19-го и 20-го веков, особенно во время Второй мировой войны, когда президент Франклин Д. Рузвельт отдал приказ об интернировании американцев японского происхождения.
Закон о подстрекательстве к мятежу
Разобравшись с потенциальными шпионами и агентами среди иммигрантов, федералисты затем обратили внимание на врагов, рождённых в Америке. В течение предыдущего десятилетия газеты стали жизненно важными инструментами демократии: американцы были самой многочисленной аудиторией, читающей газеты, во всём мире, что означало, что партийные газеты могли оказать значительное влияние на общественное мнение и выборы. Бенджамин Франклин Бах, внук Бенджамина Франклина и один из самых влиятельных печатников своего времени, считал, что пресса обеспечивает «конституционный контроль за поведением государственных служащих» (Вуд, 253). Поскольку избранные должностные лица не всегда были прозрачны со своими избирателями, многие американцы полагались на газеты, такие как «Филадельфия Аврора» Баха, чтобы те вводили их в курс происходящего. В результате американские граждане часто строили свою политическую идентичность на основе того, какие газеты они читали, что заставляло их еще сильнее отождествлять себя с одной или другой партией.
Это согласие между газетами и простыми американцами внушало опасение федералистам, потому что слишком напоминало подстрекательские газеты французских якобинцев, и вызывало страхи по поводу того, что Соединенные Штаты становятся слишком демократичными. Некоторые демократическо-республиканские газеты, в том числе «Аврора» Баха, часто печатали материалы с критикой правительства, в котором доминировали федералисты — материалы, которые, безусловно, были бы сочтены крамольными, если бы выходили во времена британского правления. Многие демократическо-республиканские газеты, не колеблясь, сравнивали надменных федералистов с аристократами Французской революции, обвиняя их в том, что они свысока смотрят на «честного труженика, как на отдельное животное низшего вида» (Вуд, 254). Адамса высмеивали, величая «Его Округлостью», и обвиняли в том, что он «ястреб войны». Других видных федералистов высмеивали аналогичным образом. Во времена, когда политика была тесно связана с личной честью, федералисты находили такое поведение отвратительным. Кроме того, они считали, что газеты демократических республиканцев подстрекают толпу и бросают вызов власти, что было особенно опасно во время войны.
Именно на таких соображениях основывался Закон о подстрекательстве к мятежу, принятый подконтрольным федералистам Конгрессом 14 июля 1798 г. с небольшим перевесом в 44 голоса против 41. Этот закон объявлял преступлением «написание, публикацию или перепечатывание... любых лживых, скандальных и злонамеренных материалов» о правительстве, Конгрессе или президенте Соединенных Штатов. Любая подобная попытка «возбудить против них... ненависть добрых людей Соединенных Штатов» повлекла бы за собой штраф в размере до 2000 долларов и тюремное заключение сроком до двух лет (Вуд, 259). Примечательно, что Закон о подстрекательстве к мятежу не защищал от критики вице–президента — в то время этот пост занимал Томас Джефферсон, лидер демократических республиканцев и один из самых ярых противников федералистской политики. Закон о подстрекательстве к мятежу, вероятно, не был чересчур экстремальным по сравнению с аналогичными законами, действовавшими в других странах: в Великобритании, например, граждан ссылали в Австралию на 14 лет за то, что они выступали против войны с Францией (там же). Закон о подстрекательстве к мятежу также не был задуман как постоянный и должен был истечь в 1801 г. Однако этот закон, тем не менее, вопиющим образом игнорировал Первую поправку к Конституции США, защищавшую свободу слова и печати.
Реакция публики и аресты
Хотя федералисты утверждали, что Законы об иностранцах и подстрекательстве к мятежу были необходимы для обеспечения национальной безопасности во время войны, республиканцы-демократы пришли в ужас и сочли всё происходящее неконституционным захватом власти. Они настаивали на том, что свободная пресса необходима для здоровой демократии, и призывали всех добропорядочных американцев противостоять «правлению ведьм», как Джефферсон называл федералистское правительство. Республиканцы-демократы опасались, что Законы об иностранцах и подстрекательстве к мятежу были лишь первым шагом федералистского переворота — затем они сделают президентскую должность наследственной, а потом позволят сенаторам служить пожизненно. Некоторые даже опасались, что федералисты намерены восстановить на троне Георга III или что Гамильтон, который все еще снаряжал армию США для войны с Францией, может обратить эту армию против своих политических оппонентов. Федералисты, со своей стороны, отмахивались от этих опасений и обвиняли сторонников Джефферсона в нагнетании страха, усмотрев в этом доказательство того, что демократы-республиканцы подхватили «заразу французской мании» (там же).
До вступления в силу Закона о друзьях-иностранцах некоторые нервные французские эмигранты начали покидать страну, возвращаясь во Францию или на остров Сан-Доминго (Гаити). Многие из тех, кто остался, находились под наблюдением по приказу государственного секретаря Тимоти Пикеринга. Но в конечном счете никаких арестов или депортаций в соответствии с Законом о друзьях-иностранцах произведено не было, чего нельзя было сказать о Законе о подстрекательстве к мятежу: всего было арестовано 25 человек, а 17 были обвинены в «подстрекательской клевете». Бенджамин Франклин Бах был одним из первых арестованных, и его адвокаты все еще оспаривали законность ареста, когда в сентябре 1798 г. Бах умер от желтой лихорадки. Другой печатник демократически-республиканского толка, Джеймс Каллендар, также был арестован; уроженец Шотландии, Каллендар много сделал для того, чтобы вызвать общественный резонанс вокруг дела Рейнольдсев, разрушительного сексуального скандала, в котором был замешан любимец федералистов Александр Гамильтон. Каллендар предстал перед судьей Верховного суда Сэмюэлем Чейзом, который преследовал его адвокатов защиты и запретил им вызывать свидетелей. Поэтому неудивительно, что Каллендар был признан виновным и приговорен к девяти месяцам тюремного заключения и штрафу в размере 200 долларов.
В ноябре 1798 г. человек по имени Дэвид Браун был арестован за то, что установил столб свободы, осуждавший федералистов. Осужденный как «странствующий апостол мятежа», Браун предстал перед судьей Чейзом, который потребовал, чтобы тот назвал имена его помощников. Когда Браун отказался, его оштрафовали на 480 долларов и приговорили к 18 месяцам тюремного заключения, что стало самым суровым наказанием, которое могло быть вынесено в соответствии с Законом о подстрекательстве к мятежу. Даже члены Конгресса не были защищены от гнева федералистов: Мэтью Лайон, конгрессмен-демократический-республиканец от штата Вермонт, был арестован за написание эссе, осуждавшего Законы об иностранцах и подстрекательстве к мятежу. Приговоренный к четырем месяцам тюремного заключения, Лайон продолжал критиковать федералистов из тюремной камеры, превратившись в своего рода мученика за дело демократов-республиканцев.
Вице-президент Джефферсон отказался хранить молчание в то время, как самым ярым писателям-демократам-республиканцам грозил тюремный срок. Вместе со своим союзником Джеймсом Мэдисоном он написал резолюции, которые в конечном итоге были приняты законодательными собраниями штатов Кентукки и Виргиния. Эти две резолюции осудили Законы об иностранцах и подстрекательстве к мятежу как несправедливые и неконституционные и призвали американских граждан бороться с ними посредством выборов. Однако резолюция, принятая в Кентукки, пошла еще дальше: в ней Джефферсон утверждал, что штаты имеют право аннулировать федеральные законы. Это утверждение само по себе было неконституционным и было расценено другими штатами, десять из которых осудили Кентуккийскую резолюцию, как слишком радикальное. Однако тот факт, что Джефферсон, входивший в состав администрации Адамса, хоть и весьма посредственно вовлеченный в ее дела, так открыто выступал против Законов об иностранцах и подстрекательстве к мятежу, дал врагам федералистов явного лидера, вокруг которого они могли сплотиться по мере приближения президентских выборов в США в 1800 г.
Влияние на выборы 1800 г.
В 1800 г. кризис, который спровоцировал Законы об иностранцах и подстрекательстве к мятежу, — квазивойна — закончился. Между администрацией Адамса и новым французским правительством во главе с Наполеоном Бонапартом было достигнуто соглашение, и напряженность в отношениях между Францией и США быстро спала. К тому времени первый президентский срок Адамса уже подходил к концу, и негативная реакция на Законы об иностранцах и подстрекательстве к мятежу сделала его и федералистов в целом непопулярными в народе. Действительно, Джефферсон и демократические республиканцы превратили эти законы и их неконституционность в ключевой вопрос президентских выборов, что, вероятно, и помогло Джефферсону победить на них.
Срок действия трех Законов об иностранцах и подстрекательстве к мятежу — всех, кроме Закона об иностранных врагах, — истек до того, как Адамс покинул свой пост, но, тем не менее, они остались темным пятном на репутации федералистов: даже по сей день федералистскую партию помнят в основном именно за эти противоречивые законы. Федералисты больше никогда не выигрывали президентские выборы, и их влияние неуклонно ослабевало в течение следующих десятилетий, вплоть до 1820-х гг., когда последние остатки партии распались. Хотя упадок федералистской партии нельзя полностью объяснить непопулярностью Законов об иностранцах и подстрекательстве к мятежу, противоречивость этих законов все же сыграла большую роль в том, что федералисты впали в немилость у американской публики.
